Подписываюсь. Друзья, у кого есть возможность - сделайте доброе дело! Я пишу этот текст, стоя на лестничной клетке, в одном пролете от квартиры 85.
В этой квартире живет Дима. Ну как живет... доживает. Дима уходит.
Уходит - это такой не очень страшный синоним слова "умирает".
А вот теперь самое страшное: Дима умирает от несмертельной и вполне излечимой болезни.
Три года назад с Димой, здоровым, активным, полным сил мужиком (50 лет и сто килограмм живого веса) случилось несчастье.
В результате медицинской ошибки и неверного первоначального диагноза на фоне мезентериального тромбоза (это я из выписки списала название) он подвергся радикальной резекции тонкого кишечника и прошел через клиническую смерть.
Если говорить прямым текстом, у Димы нет тонкого кишечника. Вырезали. Так было надо, чтобы спасти.
Вырезали. Спасли. Выписали.
Что это означает в реальности?
Это круглосуточная диарея (три года!!!!! тысяча дней!!!!) , синдром короткой кишки и полный букет тяжелых вторичных патологий, развившихся из-за того, что у него нет никакой поддерживающей терапии.
Никакой.
"А почему нет?" - спросите вы со страхом.
Очень страшно оказаться на Димином месте, правда?
Отвечаю. Потому что Диме не дали инвалидность. По нормам, по документам, по диагнозам - он не инвалид. Полноценный член общества.
Только без кишечника, который сам не отрастет, а это значит, что до конца жизни Дима - "узник унитаза", на свидание с которым ходит 20-30 раз в день (это он так шутит про себя, пытается быть веселым и не сломленным, ага).
Но государство считает, что нормально. Что полноценный он, вот только дверь мне открывал минут 10, полз до двери. Обычно жена открывает, но тут ее не было.
В первый год после операции Диме сначала дали 3-ю рабочую группу инвалидности. Хотя он похудел в два раза, весил 50 килограмм и был похож на скелет, обтянутый кожей. Сам не ходил и себя не обслуживал. Но хоть какая-то социальная защита государства была - хоть на хлеб.
Но через год по новым правилам и ее сняли с формулировкой: «Незначительное нарушение физиологических функций организма без утраты способности к труду и к социальной адаптации".
Не-зна-чи-тель-но-е.
Я не знаю, видели ли Диму вживую люди, писавшие это слово - "незначительное".
Дима еле лежит , еле говорит, каждое слово дается с трудом.
Передо мной оболочка человека, в котором еда живет минут 15, который с трудом , по стеночке может передвигаться без инвалидной коляски (а ее нет, потому что не положено), у которого разрушились все зубы, потому что он живет на обочине жизни, без витаминов и элементарных фруктов, у которого синяя кожа с зеленым отливом, полное отсутствие иммунитета, потухшие глаза.
Не-зна-чи-тель-но-е.
Тысячу дней Дима цепляется за жизнь. Тысячу дней.
Конечно, он больше не верит в государство, которое три года его не замечает, которое списало его со счетов, которое не вникло, отписалось каким-то формулировками, не имеющими к Диме никакого отношения.
Дима превратился в ёжика. Ему все время больно, а всем плевать.
Диме не повезло. Врачи , встретившиеся на его пути, были менеджерами. Они не хотели лечить - хотели зарабатывать. На Диме.
- Я больше не верю в медицину, - говорит Дима. - Если случится приступ, я ни за что не буду звонить в скорую.
- А что будете делать?
- Умру.
- Просто сдадитесь? Не станете бороться?
- Ну, может, я погорячился. Наверное попробую позвонить Жене, это мой мануальный терапевт. Очень хороший. Он меня спас. Вытащил с того света, когда меня выписали домой с распоротым гноящимся животом. Потому что по нормам человек не может лежать в больнице больше 21 дня...
Дима рассказывает страшные вещи. Как его внесли в серый список. Это список тех, кто должен умереть и освободить койку. И как он сквозь небытие после реанимации слышал инструктаж старшей сестры, что на вот этого можно уже не тратить время и медикаменты, ибо не жилец.
Но Дима почему-то выжил.
И именно в те дни из матерого атеиста превратился в очень верующего человека.
Потому что Бог зачем-то его спас. Послал ему Женю, мануального терапевта, который бесплатно вытаскивал Диму с того света, ездил к нему на Тимирязевскую три раза в неделю. "Руками водил" - и так доводил, что Диме стало значительно лучше, компенсировал почечную недостаточность.
Но потом Женя пояснил, что ему нужно на что-то жить, и кормить семью, и лечить других людей, и он ушел в свою жизнь, а Дима опять "посыпался". Почки отказали, он стал таким желтым, что стали подозревать гепатит, и загноение случилось и остальной букет.
Мне жалко Диму, но мне с ним сложно.
Мы живем в одном городе, но на разных планетах.
Все, что он говорит, очень резонирует с моим видением мира.
Он не верит в медицину. А я верю.
Врачи вокруг него хотели от него денег и убить. Им Дима, без денег и кишечника, не нужен и не интересен. Он плохо пахнет и настроение у него злое. Болит видите ли.
Врачи вокруг меня спасают жизни. Мою (вот прямо сейчас я прохожу лечение, и мне опять повезло с врачами от Бога) и моих детей (полтора года назад мою дочь вытащили с того света). Они работают по призванию и денег не берут.
Но мне легко говорить. Мой кишечник на месте. На моей пятке никогда не рисовали номер, чтобы отвезти в морг, потому что решили, что я уже всё. Меня никогда не вносили в серый список нежильцов.
И мою глухую дочь государство сразу признало инвалидом , и платит ей деньги, пусть не большие, но каждый месяц. Как будто компенсирует отсутствие слуха, хотя слух у моей дочери отняло не государство, а менингит.
А Диму государственная комиссия втэк считает полноценным членом общества, который может работать. Намекает на взятки, наверное. А у Димы даже на еду порой нет, какие уж тут взятки.
Ведь это одни и те же больницы, втэки , комиссии, люди. Почему так?
Только не пишите: потому что ты блогер. Я не ору об этом везде, и скрываю по возможности, пока кто-нибудь, кто читает, не узнает и не "спалит".
Дима верит в Бога. Говорит , что его спас Бог.
Я тоже верю в Бога. Я считаю, что люди вокруг - в том числе и врачи - его посланники.
Образно говоря, менингит в моей дочери убил не Бог, а антибиотики. Но их принес врач. А врача послал Бог. Которого звала я, умоляла спасти мою дочь.
Как-то так. Сложно. И просто.
- Иногда я так устаю от боли, что хочу умереть, - признается Дима. Ему очень сложно говорить, сил нет совсем. - А иногда понимаю: Бог меня спас, значит, я нужен. Я же, знаете, неплохой графический дизайнер.
В прошлом Дима и правда крутой графический дизайнер. Работал на тв. Делал заставки, ролики, скетчи для известных телеканалов и передач. Он мог и подрастающее поколение много чему научить. Правда лёжа.
А то сейчас всё тяп-ляп, быстрее, народ "схавает". У Димы за свое дело душа болит.
- На что вы живете?
- Случайные подработки. Но вот в декабре была халтура , а я не смог. У меня температура 39, давление, загноение, я почти без сознания. Вот и остался ни с чем.
Мне когда написала эту историю Димина подруга, я не поверила. Сухо ответила ей: "Не может быть. Разберёмся". Посмотрела группу сбора. Половину не поняла. Поехала разбираться на месте.
Специально не читала эмоциональных писем подруги и жалостливые постов.
Хотела приехать и быть чистым листом. Сформировать свое личное мнение.
Я его сформировала. Как только вошла в квартиру, в которой вот уже три года умирает человек без кишечника, "здоровый" по документам.
Прям десяти секунд хватило, чтобы запах прибил к земле.
Запах безнадежности и разбитой веры в справедливость.
Я оглядываю пустую комнату. Иконы. картонкими проложена кровать. Ведро под столом, если вдруг не успеет. Канистры с водой.
Из ценностей - компьютер. Его можно продать, тысяч за 20-30, и купить несколько курсов у мануального терапевта Жени, который творит чудеса. И Женя, предположим, вылечит Диму. Только дальше что? Так Дима живет мечтой вернуться на работу. У него появятся силы, он сядет за компьютер и нарисует крутой ролик. Заставку. Скетч. Что там еще.
А если компьютера не будет, то куда сядет Дима? Посмотрим правде в глаза, он обречен на работу дома.
Но это может быть любимая работа. На компьютере. Только где взять силы?
Дима при этом пытается быть приветливым, неунывающим.
Я спрашиваю: "Дим, когда к вам лучше приехать?" А он говорит: "Да в любое время, Оля, только позвоните, а то я же барин, люблю в ванне валяться, вы приедете - а я возлегаю в ванне"...
Рассказывает мне про собак. Очень любит их. Пикинессов.
Да, я понимаю. Собак любить проще и понятнее, когда вокруг такие люди...
- Ну он же не один на свете, - скажете вы, в надежде, что семья...спасет.
Не спасет.
О семье.
За прошедшие почти 3 года после операции все ресурсы семьи полностью исчерпаны.
Родных по крови, братьев-сестер, даже двоюродных, - тех, кто мог бы помочь, у Димы нет.
Его жена всю жизнь проработала педагогом дополнительного образования во Дворце пионеров на копеечном окладе.
Она старше его, и уже почти достигла пенсионного возраста. Дочь учится в Курском гос. университете на вечернем, как может, старается зарабатывать и помогать.
Еще в семье есть теща, которой уже за 80, с деменцией, и она нуждается в круглосуточном попечении, что тоже осложняет ситуацию в семье в смысле маневра для заработка.
Я не хочу никого судить.
Я вижу: человеку плохо. Объективно.
Дима медленно умирает.
Умирает, угасает, уходит. Как хотите назовите.
Взрослый, еще три года назад злоровый мужик, 50 лет, умирает от того, что не лечится. А не лечится, потому что нет денег. А нет денег, потому что нет сил. А нет сил, потому что не лечится... Замкнутый круг.
Дима очень верит в Женю, мануального терапевта. Говорит, он волшебник. Говорит, что только он может его спасти.
Мне сложно это понять, я очень приземленный циник. Я лично верю во врачей и антибиотики.
Поэтому моя задача - просто написать, что я увидела. И дать ссылку на группу помощи Диме (в первом комментарии).
Дальше каждый решит для себя, что делать.
Я вот сейчас допишу и опубликую этот пост.
И выйду на залитую солнцем весеннюю улицу. А Дима в последний раз на улице был полгода назад.
Я достану из сумки красное пузатое сочное яблоко и стану его есть. А Дима не сможет, у него нет зубов.
Дима ест хлеб и чай. И кашки всякие.
А я вчера ела в ресторане ужин из блюд, которые даже называются вкусно.
В группе помощи Диме есть перечень того, что ему может помочь: препараты для компенсации вторичных патологий СКК: нейропротекторы, про- и пребиотики, витаминно-минеральные комплексы и др, специализированное медицинское питание с нутриентами и минеральная вода вместо обычной – для компенсации нарушений всасывания и баланса микроэлементов и минералов, средства ухода, инвалидная коляска (он обессилен).
Я смотрю на Диму.
Он будто лишний человек. Не нужный. Просто ситуация его глазами выглядит именно так, и конечно, от отчаялся, включил колючки, никому и ни во что не верит. Кроме Бога. И мануальной терапии.
Попустительство, равнодушие, отчуждение, ошибка государства - вот его жизнь.
Человек за бортом!!!! Человек за бортом!!!!
А всем все равно.
Но государство - это люди.
Есть те, кто допустили эту ошибку.
Но я верю, что есть те, кто поможет ее исправить.
Удержать в живых Диму...
Протянуть руку. Помочь.
Время сейчас не в Диминой команде.
Он угасает.
Поэтому я пишу этот текст прямо сейчас и прямо тут, у мусоропровода.
Потому что человек за бортом...
Я не верю, что всем все равно.
Я покажу Диме мой мир. Он населен хорошими людьми, профессиональными врачами и теми, кто не проходит мимо человека в беде.
Смотри, Дима. Знакомься. Это #АрмияВолшебников.
Они все понимают. Они не осуждают. Они тебя спасут...
